[jegame]

вызов:
- Я люблю тебя!
- Спасибо.
- По правде говоря, я ждал другого ответа.
- Большое спасибо?


Название: у принцессы под окном (на основе русалочки)
Пейринги: Яра/Кавай, Яра/Госеки, Цукада/Кавай
Саммари: с любовью не повезло никому

Каст:
Кавай Фумито - русалочк... к... ка...
Яра Томоюки - принц
Цукада Реичи - придворный
Госеки Коичи - любовник принца

Его окна выходили на море. Цукада ловко направил лодку между кораблей в нужную сторону.
Он бросил якорь под огромными темными окнами, закачался на посеребренной луной дорожке.
Цукада готов был ждать, пока перед рассветом снова не появится Венера.

Кавая во дворец привез принц. Аккуратно снял с седла, бережно отнес в покои. Приказал позвать лекарей, сделать мазь для израненных ног, ромашковый чай – для охрипшего горла. Тогда Яра был нежен, ласков, как волны, набегающие на берег в безветренный день.
Потом… стал равнодушен.
Кавай был странным. Его не любили придворные, не любили слуги. Он слишком громко смеялся, он не мог говорить. Его обучили нескольким простым жестам: «да», «нет», «спасибо», - а потом бросили. Язык немых был слишком сложным и слишком скучным для золотыми колокольчиками звенящего двора.
Кавай не знал правил. Как надо кланяться принцу, когда вовремя опустить глаза. Что не заметить, а что, наоборот, притвориться, что видел. Цукаде это нравилось, нравилась искренность, неловкость, беспомощность. Нравилась недоступность. Нравилось смотреть на Кавая, всегда в зелено-синих цветах моря.
Про окна Цукаде рассказал Госеки.
- Ты знаешь, те покои, выходящие на бухту. Принц приказал обить их бирюзовым шелком, а он, - быстрая улыбка, почти незаметный жест подбородком, - даже не поблагодарил его как следует. Сидит только, смотрит на море. Особенно ночью.
Цукада не раздумывал над этими словами. Он достаточно долго был при дворе, чтобы знать: Госеки никогда нельзя верить. Для Яры он был любовником, но не фаворитом, и свое бесконечно свободное время тратил на интриги, дипломатические козни, натравливание друг на друга придворных. Если он хоть иногда что-нибудь делал без задней мысли, Цукада об этом не слышал.
Но он не сомневался. Даже если перед рассветом на пристани его встретит охрана, насадит на острые зубцы пик… он должен, он хочет и может провести эту ночь на лунной дорожке.
Окно приоткрылось чуть после полуночи. Цукада направил лодку ближе, рассмотрел почти скрытое тенями лицо.
- Не бойся, - попросил он. – Я… мне нужно тебе это сказать. Я люблю тебя.
Сердце больно и сильно билось у него в груди. Он ждал ответа, жеста, действия… а лучше невозможного этой ночью слова.
Цукада всматривался пристально, до рези в глазах. И вот, после невыносимо долгой, длившейся совсем недолго паузы, последовал жест.
«Да»? «Нет»?
Полупоклон. Правая рука сгибается в локте, ладонь на сердце.
«Спасибо».
Цукада осел в лодке. Кавай печально улыбнулся, махнул рукой в сторону, а потом отошел от окна вглубь комнаты.

На следующий день Яра объявил о помолвке с принцессой из далекого царства. Через месяц он почти со всем двором отплыл на золоченом корабле встречать невесту.
Оставшиеся на берегу махали платками с причала, девушки приседали в глубоких реверансах.
- Ты тогда пробрался Каваю под окна? – спросил Госеки.
Цукада кивнул, не отводя взгляда от застывшей на носу фигуры. К его счастью, дальнейших расспросов не последовало.
- Он не вернется, - сказал Госеки после длинной паузы. – Кавай не вернется. А вот Яра вернется, и очень об этом пожалеет…